Муниципальное автономное дошкольное образовательное учреждение

комбинированного вида города Тюмени

«Мой ребенок не хочет жить…». Ребенок 8 лет говорит что хочет умереть

«Мой ребенок не хочет жить…»

Почему подростки совершают попытки самоубийства? В самом прекрасном цветущем возрасте, когда впереди еще столько открытий, любви и счастья, что, казалось бы, нужно жить да радоваться, дети принимают страшное решение добровольно уйти из жизни. Каким потрясением и шоком это становится для родителей юных самоубийц, невозможно передать словами. Мир буквально взрывается, раскалывается на две части: до и после. Вынужденные до конца жизни нести тяжелый груз вины, неутихающей душевной боли, раскаяния и сомнений, близкие люди переживают этот страшный момент вновь и вновь, не находя ответов на мучительные вопросы: «Почему мы не уберегли свое дитя? Можно ли было предотвратить трагедию? Кто виноват в случившемся?».

Попытки добровольного ухода из жизни в большинстве случаев действительно можно вовремя предсказать, а значит, и предотвратить. Суицид не происходит внезапно: от возникновения мыслей о самоубийстве до воплощения страшного замысла всегда проходит некоторое время. Иногда несколько часов или дней, иногда – месяцы и даже годы. Причем до совершения суицида подросток обычно выражает свою боль и протест в иной форме: уходит из дома, бросает учебу, совершает несвойственные ему антисоциальные поступки, разрывает все связи, начинает употреблять алкоголь или наркотики, раздаривает любимые вещи, прямо или косвенно сообщает окружающим о намерении уйти из жизни. Ребенок отчаянно ищет спасительную «соломинку», за которую можно было бы ухватиться. Испробовав все доступные способы и потерпев неудачу, он решается на самоубийство. Суицид – это последний отчаянный шаг, к которому прибегают дети, чей крик о помощи прозвучал в пустоту, не был своевременно услышан.

Если поведение ребенка вызывает у вас тревогу, если вы обнаружили записи, личные дневники, письма или запросы в поисковых системах, указывающие на то, что подросток планирует уйти из жизни, и, в особенности, если он прямо заявляет, что не видит смысла в своем существовании и хочет умереть, не упускайте драгоценное время! Бейте в набат – пока еще не поздно, пока можно помочь подростку, заблудившемуся, запутавшемуся в жизни. Не думайте, что ребенок «мается дурью», «перебесится», «перерастет». Помните, что только квалифицированная и своевременная психологическая, а иногда и медицинская, помощь специалистов поможет решить эту серьезнейшую проблему.

Трудный возраст

Исследования проблемы подросткового суицида показали, что самым опасным является возраст 10-14 лет: ребенок переживает острый возрастной кризис, сопровождающийся рефлексией, острым недовольством собой, своими способностями, возможностями и внешностью, поиском ответов на «извечные» вопросы: «Кто я? Зачем я живу? В чем смысл существования?». К тому же, подростки часто романтизируют смерть, чему в немалой степени способствуют молодежные субкультуры, продукция современной киноиндустрии, пропаганда суицида в социальных сетях и средствах массовой информации, месяцами смакующих подробности самоубийств известных людей. Ребенок пока еще не понимает, что смерть – это конец всего. Суицид представляется подростку способом быстро избавиться от душевной боли, сбежать от проблем, а смерть кажется переходом в некую иную форму существования.

Истинные попытки суицида редко встречаются у детей дошкольного и младшего школьного возраста. Это связано с тем, что маленькие дети практически полностью зависимы от родителей, у них только начинается процесс самоидентификации, поиска своего «Я», а потому мысль, что можно причинить боль самому себе или, в особенности, совершить попытку ухода из жизни, пока не приходит им в голову. С 14-летнего возраста число подростковых суицидов резко возрастает, достигая максимального пика в 16-19 лет. Хотя девушки в три раза чаще пытаются наложить на себя руки, две трети попыток, завершившихся смертью, приходится на юношей. Связано это с тем, что мальчики обычно выбирают жесткие экстремальные способы: прыжки с высоты, повешение, отравление сильнодействующими ядами.

Почему дети решаются на этот отчаянный шаг? В подавляющем большинстве случаев причиной становятся конфликты в семье, потеря доверительной связи с самыми близкими людьми – матерью и отцом, дефицит любви с их стороны, отсутствие поддержки и взаимопонимания, чувство одиночества, сомнения в собственной ценности. На втором месте этого печального рейтинга – проблемы в школе, включающие в себя плохие оценки, конфликты с преподавателями и травлю со стороны сверстников. Чем старше ребенок, тем чаще причиной попыток наложить на себя руки становится несчастная любовь и проблемы в сексуальной сфере.

В своей работе психологи очень часто сталкиваются с тем, что субъективное восприятие подростков очень сильно отличается от той реальной ситуации, которая существует. Например, родители говорят о том, что в семье много уделяется внимания детям, что все выходные проводятся вместе, что все сделано для того, чтобы у их отпрыска была хорошая модная одежда и гаджеты «не хуже, чем у других». Но нечаянно брошенные фразы в беседе с психологом, результаты психологической диагностики, рисунки, которые создает подросток, - все выражает крик о ненужности и непонятности.

Отчасти это происходит потому, что у подросшего ребенка другие критерии любви. Ему может казаться, что запреты и критика родителей, выставление требований к выполнению домашних обязанностей и школьной успеваемости, - придирки. На приеме психолога 14-летний мальчишка, попавший в кабинет специалиста после демонстративной суицидальной попытки, сказал: «Её (мать) волнует только то, что у меня в дневнике и в комнате, а на то, что у меня в душе ей плевать». Неправильное восприятие реальности и сильные душевные переживания приводят к тому, что подросток находит все новые и новые доказательства того, что он ничего не значит для окружающих, что «всем будет легче без него». День ото дня растет уверенность, что ничего изменить нельзя.

Наиболее важный фактор, который приводит к попыткам наложить на себя руки – чувство безнадежности. Ребенок не видит другого выхода, не знает, что его проблемы могут быть решены.

Как отличить истинное намерение от манипулирования?

Различают три вида суицидального поведения: демонстративное, аффективное, истинное. Демонстративное суицидальное поведение носит театральный характер. Это форма эмоционального шантажа, с помощью которого ребенок пытается манипулировать окружающими, чтобы получить их интерес и внимание, добиться сочувствия, уйти от наказания за совершенный проступок, отомстить за нанесенную обиду. Если дело заходит дальше угроз, то попытка самоубийства происходит в явном расчете на спасение и редко заканчивается смертью.

Аффективный суицид носит спонтанный характер и всегда происходит в моменты сильнейшего психоэмоционального напряжения, на пике негативных эмоций. Суицид в состоянии аффекта может быть спектаклем, рассчитанным на «благодарных зрителей», но также может оказаться хоть и мимолетным, но истинным намерением. Предсказать эти попытки сложнее всего.

Наиболее опасным является истинный суицид, который чаще всего приводит к смерти. В этом случае подросток долго вынашивает замысел, ищет самые эффективные способы уйти из жизни, выбирает время и место, где ему не смогут помешать. При демонстративном суицидальном поведении обычно используют отравление неядовитыми веществами, порезы вен, имитацию попыток повешения. При истинном – в подавляющем большинстве случаев выбирают самоповешение и прыжки с высоты.

Распространенный миф гласит: человек, действительно собирающийся наложить на себя руки, не говорит об этом, не демонстрирует свои намерения, наоборот, тщательно скрывает их, молчит. Это не так. Большинство подростков, которые собираются покончить с собой, предупреждают об этом окружающих: прямо или намеком. Потому нельзя оставлять без внимания любые слова или фразы, свидетельствующие о желании свести счеты с жизнью. Даже если вы понимаете, что ребенок прибегает к эмоциональному шантажу и угрозам с целью напугать, произвести впечатление, обратить на себя внимание, вытребовать поблажки или материальные ценности. Такое поведение – не норма, оно свидетельствует о наличии серьезных проблем. Каких именно? Это сможет установить только специалист.

Если вы не знаете к кому обратится за помощью, начните с посещения психолога. Будьте готовы к тому, что, если уже были попытки суицида и существует хоть малейшая опасность их повторения, вас могут направить на консультацию к психиатру. В этом случае гораздо важнее сохранить жизнь ребенка, чем реноме в глазах окружающих. Чем раньше вы обратитесь за помощью, тем быстрее сможете изменить ситуацию.

История из жизни

«После развода Ольга М. воспитывала дочь Марину самостоятельно, без поддержки со стороны отца ребенка. Денег в семье постоянно не хватало, потому женщина была вынуждена несколько лет работать на двух работах, приходила домой поздно вечером и не могла уделять дочери достаточно внимания. По мере взросления ребенка в семье участились конфликты: Марина обвиняла мать в разводе, утверждала, что Ольга М. не позволяет отцу навещать её, упрекала в холодности и безразличии. Во время острых конфликтов в речи девочки мелькали фразы, которым Ольга поначалу не придала значения, считая эмоциональным шантажом: «Лучше умереть, чем так жить!», «Хочу уснуть и не проснуться», и т.д. Ольга всерьез испугалась, когда обнаружила в истории браузера ссылки, которые её дочь забыла удалить: 12-летняя девочка искала в Сети советы, как можно быстро и безболезненно уйти из жизни».

Что в таких случаях делать родителям? Нельзя заниматься нравоучениями, высмеивать подростка, устраивать скандал, выносить проблему на общее обсуждение. В первую очередь, нужно постараться вызвать подростка на доверительный разговор тет-а-тет и предложить вместе посетить центр психологической помощи. Ребенок должен знать, что его проблемы можно решить.

Поговорив с дочерью, Ольга предложила вместе съездить в центр психологической помощи, не упоминая, что обнаружила в истории браузера напугавшие её ссылки. На встречах с психологом Марина вначале вела себя замкнуто, «раскрывалась» с неохотой. Девочка признавалась, что дороже и ближе матери у неё человека нет. Вместе с тем, у Марины было острое ощущение, что она лишь обуза для семьи, что именно из-за нее им так тяжело. Случалось, что Ольга в порыве гнева бросала фразы типа: «Если бы не ты, мне бы не приходилось пахать как лошадь. Я все для тебя делаю, а ты даже спасибо мне порой сказать не хочешь».

Мать была обижена на дочь, что та не желает помочь ей хотя бы с домашними хлопотами, а дочь – злилась на то, что единственный родной человек как будто не замечает ее, не видит ее слез и переживаний, «даже в кино со мной ни разу не сходила». Встречи с психологом иногда проходили только с девочкой и были направлены на стабилизацию ее эмоционального состояния, иногда – только с матерью, где разбирались семейные конфликты и пути выхода из них, а чаще – совместно, чтобы помочь научиться понимать друг друга. После работы со специалистом доверительные отношения матери и дочери удалось восстановить, после чего депрессия и суицидальные мысли больше не возвращались к ребенку».

Узнать подробнее об услугах Центра и записаться на прием можно по телефону (812) 640-38-55 или заполнив форму ниже.

fidem.spb.ru

Что бывает с ребенком, если мама не умеет любить

Я почти не помню свое детство до 8 лет, за исключением неприятных моментов физической боли от избиения мамой, падений и других ситуаций, в которых была задета моя детская психика. Ни одного счастливого дня я не помню.

Мама воспитывала меня одна, когда мне было три года, она развелась с отцом-алкоголиком. Я третий ребенок. Старшего брата воспитывала бабушка, сестру забрал отец, с которым в дальнейшем мы не поддерживали связь.

Мама много работала, она врач. Приходила домой всегда нервная, всю злобу срывала на меня. Ежедневные скандалы, в которых так же участвовала бабушка, днем мне приходилось терпеть бабушку, а вечером маму, унижения, мат, побои… Слова о том, что без нее я никто и звать меня никак, и если она сдохнет, я окажусь на помойке. Что она не устроила свою жизнь из-за меня, если бы она привела мужчину, то мое место было бы на кухне в углу на подстилке. Только мое место и так было на кухне на раскладном диване, из-за отсутствия своей комнаты. Я не могла спать с бабушкой, которая по ночам ходит в туалет в ведро и брызги мочи летят мне в лицо. И я не могла спать в комнате с матерью, которая вечно злая и не спит до глубокой ночи. Естественно я пыталась спать то в одной комнате, то в другой. Но в итоге ушла на кухню, а на кухне в 6 утра подъем, от зашумевшего чайника и т. д. С учетом того. что засыпала я не раньше трех ночи, обдумывая свою жизнь, рыдая… и взращивая в себе ненависть, злобу и обиду.

Сейчас мне 23 и я не могу спать по ночам. Я просыпаю работу и многие другие важные дела… но я не могу даже с сильнодействующими транквилизаторами уснуть раньше 5-8 утра… Из-за чего мама и сейчас готова порвать меня на куски, что я никогда не стану нормальным человеком, с нормальной работой, графиком, режимом. Я все еще в ее глазах неудачница, ленивая, не способная изменить свою жизнь даже в такой мелочи как сон.

Вернусь к детству. Еще в садике мне казалось, что я отличаюсь от остальных, со мной никто не дружил. Я не знаю почему, но я всегда была одиночкой. В школе до пятого класса я сидела на последней парте одна и так же была изгоем. Может быть потому что плохо одевалась и выглядела неопрятной, может быть от того, что все замечали мои проблемы. Все знали, что если меня обидеть, никто не заступится. Маме было плевать, у нее много работы.

Но тогда мне еще не было так плохо, я еще не все понимала, что меня ждет впереди, но уже было чувство, что все идет не так, что что-то меня ждет в будущем нехорошее…

В пятом классе финансовое положение мамы улучшилось, она начала покупать мне дорогие вещи и т д. только с еще большими упреками. «Посмотри, как я стараюсь изо всех сил, а ты, тварь, не учишься! Я сдохну от такой работы, а ты будешь на помойке!» Эти слова всегда в моей голове.

Даже покупая мне что-то дорогое и красивое, она говорила: «Куда тебе, корове, эти шпильки? Ты их сломаешь в первый же день». И все равно покупает. «Куда тебе, свинье, эту яркую кофту, она будет черная, ты же неряха».

Сейчас я крайне редко ношу каблуки и в моем гардеробе нет ни одного цвета, кроме черного…

Вышесказанное, конечно, не причина, но что-то в этом есть. Только мама теперь, когда мне 23, кричит уже обратное: «Что ты как гот-подросток напялила свои черные шмотки и бутсы солдатские? Кому ты нужна в такой одежде? Иди купи нормальные вещи! Возьми деньги, сколько нужно и купи!»

Но мне уже не нужно ничего. Я не люблю ходить по магазинам. Я люблю дорогие вещи и обувь, но строго в своем стиле. Все черное и агрессивное.

С пятого класса все примерно и понеслось…

К проблеме в семье прибавились проблемы в школе. Я плохо училась. Я не могла учиться лучше, я постоянно была в депрессии. Мне казалось, весь мой класс ненавидит меня и пытается как-то задеть. Были даже драки…

7, 8, 9 класс — сплошной ад. Дома избиение и скандалы из-за оценок, в школе избиения и унижения старшеклассником (в моем классе с какого-то момента меня стали бояться и лишний раз не трогали). Я начала влюбляться, конечно, не взаимно — и снова боль, и снова разочарование насмешки, унижения. Друзей у меня почти не было, а если и были, то они бросали меня при первой же опасности, что их начнут так же гнобить, как и меня, из-за общения со мной.

Было много драк, меня просто уводили одну за школу и избивали по несколько человек, причины были разные — не там пошла, не то сказала.

В какой-то момент меня вызвали на очередной «стрелке», чтобы избить, и позвали много народу со словами «приходите посмотреть, как мы набьем ей морду». Я пришла, как делала это всегда. Со мной была подруга. Не знаю, она пошла со мной в качестве поддержки или просто от жалости.

Туда пришел тот парень, которого я любила в тот момент, он был скорее на стороне врагов, чем на моей. И вот стандартный вопрос: «Что ты сделаешь, если я толкну тебя сейчас?» Я хочу сказать, что ударю тебя в ответ. Мне надоело просто стоять и терпеть это все, еще перед таким количеством народа. Я устала быть вашей игрушкой для битья и насмешек.

Подруга прочитала это в моих глазах и вертит головой: «Ответь, что ты ничего не сделаешь. Не надо. Не делай этого». И я ответила, что толкну и ударю ее тоже.

Не прошло и секунды после моего ответа, как я уже летела спиной к асфальту. Меня кто-то поймал сзади, если бы не поймали, был бы сильный удар головой об асфальт… Я тут же пытаюсь вырваться из рук того, кто поймал меня. Но меня держат. Они смеются над тем, что я улетела, как тряпичная кукла от удара в грудь. Дальше не помню… Какой-то разговор, и вот я уже в драке с одной из них… Я дралась со всех сил… Ничего не видела, просто била ее и била изо всех сил. Она кричала, чтобы я отпустила ее. На что я еще больше продолжала избивать ее. Мне показалось, что на меня налетела вся толпа, и я начала бить еще сильнее… Но как оказалось, двое взрослых парней пытались оторвать меня с одной стороны от нее, и еще двое пытались вытащить ее из моих рук с другой стороны. Вытащили. Я отошла. Меня тошнило. Во рту как будто песком посыпали. Ничего не понимаю… то ли стою, то ли падаю… И слова подруги: «Ты молодец. Только прошу тебя не падай, стой. После такого тебя уже никто не тронет. Стой только, не падай»… Они подошли ко мне спросили, все ли со мной в порядке и не буду ли я заявлять в полицию… Конечно же нет…

Та девушка потом долго скрывала побои на лице волосами… Я не люблю драки, но у меня не было выбора. Хотя я еще какое-то время хотела просто убить ее, было чувство незавершенности… но меня оттащили… Больше в моем городе меня никто не трогал.

Наверное пора перейти к попыткам самоубийства.

Не помню точно, когда совершила первую…

Может, мне было 13-14 лет.

И причиной была ссора с мамой. Из дома пропала золотая цепочка с крестиком. Мама обвинила моих подруг, которые приходили в гости, что я отрицала. И она ответила: «Если это были не твои подруги, значит ты сама украла ее и потратила деньги на какое-то развлечение». Я не верила своим ушам. Обвинить меня в воровстве у собственной матери, которая дает мне деньги, кормит меня и одевает. Живя с которой, я возвращаюсь домой со страхом, только бы не было очередного скандала. А тут — украсть цепочку, зная заранее, чем мне это обернется?

До сих пор помню ком обиды в горле за это обвинение. И я подумала, если ты обо мне такого мнения, то мне не стоит жить дальше.

Взяла аптечку и собрала горсть, 40 штук. Подошла к зеркалу, долго-долго всматривалась в свои заплаканные глаза, глотая обиду. Попрощалась с собой и выпила. Легла спать с полной уверенностью, что уже не проснусь. Но на следующее утро проснулась, как ни в чем не бывало.

И вспомнила свое видение, которое было еще до этого, лет в 11. Лежала на кровати, то ли засыпала, то ли просто о чем-то думала. Сейчас даже не вспомню, были ли открыты глаза. Я услышала голос, женский, но что-то внутри меня знало, что это голос не человека, а существа гораздо выше. Помимо голоса перед глазами крутился огненный шар. И голос говорил: «Зачем ты гоняешься за смертью? В тебе есть что-то маленькое и хорошее, живи ради этого, помни об этом». Я все еще не понимаю, про что говорил голос.

Вторая попытка была в девятом классе. Мне было 15. И эта невзаимная любовь, как раз к тому парню, который был при драке, в которой я не дала себя в обиду.

На этот момент я уже понимала, какие нужно пить и в каком кол-ве точно, чтобы не остаться в живых. Дома всегда были сильные в свободном к ним доступе. Как я уже говорила, мама врач. И на этот раз цель была . Не буду писать, какие, это здесь ни к чему.

Причина второй попытки суицида была не только он. Он был толчком, катализатором, как и все другие последующие якобы причины. И я понимала это. И знала, что, решив одну проблему, моя жизнь не изменится. Я уже точно знала, что не хочу жить.

В одной комнате старая слепая бабушка, которая ничего не видит и ни о чем не подозревает. В другой комнате я. Мама на дежурстве. В моем распоряжении целая ночь, и этого времени достаточно, чтобы сердце остановилась и наутро меня нашли холодной. В руках 5 пластин по 10 в каждой, достаю первые 10 и запиваю… Начинаю открывать вторые 10… Телефонный звонок. Это подруга. Я не выдержала и сказала ей «прощай». Она поняла, в чем дело и пыталась заговорить меня и протянуть время. Даже попросила этого парня позвонить мне. И он позвонил. Он просто молчал в трубку… И с этим молчанием я уснула от 10 выпитых…

На след день пришла мама. Поняла, в чем дело. Подняла меня с криками и очередным скандалом. На что я вскочила и убежала в бабушкину комнату, в которой не было бабушки (она пыталась успокоить маму), закрыла дверь на замок и уснула. Меня никто не трогал более суток… Они стучались, пробовали открыть дверь. Я не просыпалась, проснулась от криков и стуков, что пора открывать дверь, открыла. Но я была еще не в сознании адекватного человека.

Мама отвела меня в больницу. Там промывание, капельницы, чувство стыда, отвращения к себе. Потом насмешки всех, моя попытка распространилась слухами от моих же друзей. Ко мне приходили в больницу, но мне казалось, что они приходили больше посмотреть на это как на зрелище, а не для сочувствия.

Дальше еще пару глупых попыток с помощью большой дозы и т.п.

Я часто (удалено – ред.) себе руки, к 22 годам уже перешла на ноги, чтобы на работе не замечали (удалено – ред.).

Меня это разряжало. Мне нравилось причинять себе боль, мне нравилась кровь.

В 19 был самый тяжелый период. Я упустила два года своей жизни, потому что все было в порядке… всего лишь два года из 23. Я любила, и это было взаимно. Эту любовь сопровождали диссоциативные наркотики, развлечения, учеба, работа и т.д… Не хочу говорить об этом подробно. Мы расстались… и это конец.

Полгода после расставания я пыталась жить как будто ничего не произошло, стиснув зубы от боли о потери человека, который так сильно любил меня и которого любила я. Который дал мне за два года больше любви, чем может дать собственная мать за всю жизнь…

Полгода тревоги нескончаемой. В каждом уголке груди сидит кошка и рвет меня изнутри на части каждую секунду этих шести месяцев. Ночные кошмары. Я просыпаюсь и кричу от ужаса увиденного, отрубленные ноги, руки, головы во снах. Постоянные убийства. По моим снам можно было снимать фильм ужасов. Перед глазами всегда жуткие картинки. Я называла их слайд-шоу. Закрываешь глаза и понеслось. Монстры, люди, непонятные существа… лица, злые улыбки… это сводило с ума.

Я обратилась за помощью к психиатру. Мне предложили лечь на обследование на две недели. Я позвонила мама и рассказала все ей. В ответ очередной скандал и непонимание. «Ты тварь, я тебе такие деньги отдаю. Ты учишься и придумываешь себе болезни. Иди работай, скотина, и все пройдет!!! Если пропустишь учебу и ляжешь в больницу, о моей помощи можешь забыть!»

Я не легла. Стиснула зубы и пыталась продолжить учиться… (удалено – ред.) себе руки, хоть как-то выпуская своих демонов наружу… Начались серьезные проблемы с сердцем, мне вызывали скорую прямо на учебе. И все как один отправляли меня после кардиолога к неврологу, узнавая мое состояние. А невролог уже к психиатру. Но мне нужна была госпитализация, а я не могла, иначе снова ссора с мамой… Хотя я уже не училась. Я не могла учиться, у меня тряслись руки, зрачки были постоянно расширены (я еще не пила на тот момент антидепрессанты). Я как будто была под высоким напряжением, как оголенный провод – дотронься, и я разорвусь на части.

Так и случилась. Все это состояние меня сопровождал друг… а потом ему стало просто страшно смотреть на все и он ушел… Зрелище было на самом деле страшное… Я резала себя, посыпая в рану соль и втирала ее, чтобы было больнее, но только бы заглушить тревогу внутри, только бы кошки по углам моей души пропали хотя бы на час…

Друга пугали мои глаза. Честно говоря, меня они тоже пугали. 24 часа в сутки расширенные зрачки. Глаза огромные, такие злые, несчастные и одновременно опустошенные от борьбы с собой. Ехидная улыбка сквозь слезы… я все равно умру… я уйду… я убью себя.

Друг не выдержал и ушел…

В тот вечер я попросила его об одолжении сходить со мной на кладбище похоронить себя.

Я проснулась утром с мысль, что должна оставить на кладбище ту часть себя, которая хочет умереть. Во мне еще оставалась часть, которая хотела жить и боялась смерти. Эта часть всегда со мной.

Мы пошли. Я долго выбирала место и вот нашла. В голове уже был с утра пришедший в голову обряд (не знаю откуда, уже проснулась с этой мыслью). (Описание совершенного обряда удалено редакцией.) Первые два часа была какая-то эйфория, ощущение, свободы. Мы спокойно расстались с другом, и я пошла домой.

Через час или два меня как подменили. Я взяла бритву и разрезала руку в четырех местах. Много, много крови. Я сижу в луже собственной крови (именно так, как я представляла это месяцами ранее) вся в крови, но в эйфории… Не чувствую боли, ничего… как ребенок в куче игрушек. Я измазалась своей кровью и смеялась… Это была истерика. Друг вернулся. Он пытался вызвать скорую. Я не разрешила, сказала, что просто убегу и тогда найдешь мое тело на улице. Он просто делал мне повязки, останавливал кровь… всю ночь.

Наутро я пришла в себя. Плохо помню, но, по его рассказам, я сидела, качалась, глядя на свою руку и повторяла одно и тоже – «Я хочу, чтобы моя рука стала прежней. И мы пошли в травмпункт зашивать ее. 20 швов. Разрезанные сухожилия, которые очень долго срасталась и ныли от боли…

Потом звонок маме, и я умоляла ее разрешения на то, чтобы лечь в больницу, потому что понимала, что то, которое вчера совершило это, может вернуться в меня в любую минуту.

Больница, реабилитация три месяца, антидепрессанты, транквилизаторы, психологи. врачебный консилиум…

Вышла от туда почти без симптомов. Но все мысли внутри остались.

Через два года снова попытка… Два года борьбы с депрессией без толку и снова толчок… И снова попытка… Через 6 часов нашли… реанимация, без разговоров, без согласия психушка, там вторая попытка, не успела… Остановилась. пришла в себя спустя дня три… И все… и пустота… страшная пустота…

Больше я не хочу умирать. Моя темная часть меня все еще рисует в голове картины смерти, ежедневно… но я привыкла. Я почти игнорирую это….

Но меня больше нет. После последнего раза что-то перевернулось внутри. Что-то или кто-то во мне, кто умел любить, страдать, чувствовать боль или удовольствие, покинул меня. Сейчас я не знаю, что будет дальше. Я просто не вижу своего будущего на ближайшие полгода… И даже идя вперед, осуществляя свои мечты… а я на автомате так и делаю… я не чувствую вкуса победы над смертью, над собой. Ничего не доставляет удовольствие. В борьбе я потеряла очень важную часть себя. Часть, которая отвечала за чувства и эмоции. У которой был шанс пройти все и быть счастливой. А сейчас я просто кусок мяса, со шрамами и воспоминаниями. Та девочка, которая хотела жить, устала от бесконечной борьбы… Она сдалась… она ушла… забрав с собой все. А без нее я никто. Я даже не смогу принять решения уйти или остаться.

Лучше чувствовать боль, чем не чувствовать ничего.

Не пытайтесь убить себя. У вас может получиться это, но вы останетесь здесь… Еще в более ужасном состояние души, чем оно было на момент, когда вы решили покончить со всем.

Не часто и не каждому придет в голову мысль о том, что родная мать может не любить собственного ребенка. Намного чаще материнская любовь представляется как нечто, неподвластное каким-либо условиям, нечто абсолютное и даже божественное. Многие полагают, что материнская любовь одинакова у всех женщин, что мать не только поймет и поддержит любого своего ребенка, но и простит за самое тяжкое преступление. Кажется, что сильней, чем любовь матери нет ничего на свете. Однако это не всегда соответствует действительности, и не все матери любят своих детей одинаково.

Все общественные представления о жизни и людях всегда основывались на материнской любви, а если не повезло, то на материнской нелюбви. Обычно конфликты матерей и детей происходят по причине того, что дети не согласны с тем, как их любит собственная мать. В свою очередь, матери тоже не всегда способны правильно оценить степень и качество своей любви к детям.

Со временем повзрослевшие дочери также страдают от дискомфорта и недостатка в материнской любви и внимания. Иногда это влияет на их дальнейшую судьбу и на то, как они строят свои отношения с окружающими людьми. Критически настроенные матери могут всю свою сознательную жизнь придираться к своим детям, чаще всего дочерям. Они пытаются воспитывать взрослых детей, у которых уже есть собственные дети. А потом эти же матери жалуются на небольшое количество внимания, которое их дети им уделяют.

Самое парадоксальное в такой ситуации то, что дочери таких матерей до последнего пытаются получить одобрение со стороны родительницы, увидеть улыбку на их лице и, может быть, услышать от них слов похвалы. Но такие матери уже не изменятся. К сожалению, этот факт бывает сложно понять и принять, хотя это единственный способ выбраться из замкнутого круга.

Читайте по теме «Мама меня никогда не любила». С чем сталкиваются нелюбимые дочери?

Психологи рекомендуют смириться с ситуацией и принять как факт то обстоятельство, что мать не любит. Если это принять, то жизнь станет намного легче. Можно будет строить собственную жизнь без оглядки на мнение матери. Кроме того, в такой ситуации не следует враждовать с родительницей, матери вполне мирно живут под одной крышей со своими детьми, которых не любят, но и не отрицают их существование. Просто их общение происходит немного на другом уровне. Они могут уважать друг друга как личности, но при этом не вторгаться в личное пространство. Главное, помнить, что мать не изменится. Поэтому лучше отпустить ситуацию, и жить свою жизнь, где могут быть любящий муж и дети.

Мне тридцать четыре года, и у меня очень хорошая жизнь. В шестнадцать я бы умерла от счастья, если бы мне показали, какая у меня будет жизнь, когда я вырасту. Но это не мешает мне до сих пор иметь огромную зияющую дыру в том месте, где раньше была уверенность в том, что мама меня любит.

Более того, большую часть жизни я была уверена, что меня любят так, как никакого ребенка в этом мире! Я искренне жалела тех несчастных, которым не досталось столько всепоглощающей родительской любви. Все странные вещи, которые делала моя мама — от запрета любых спортивных секций в детстве (ты неловкая, ты упадешь и поранишься) до вскрытия наших с мужем почтовых ящиков и аккаунтов в Facebook (да, у меня мама умная и дружит с хакерами), я относила исключительно к проявлениям этой самой любви. Даже то, что она меня била в детстве, я отнесла к проявлениям любви. Такой болезненной и огромной, что мама не может удержать ее в себе, не может контролировать и поэтому выплескивает так неудержимо и разрушительно.

При всем этом большую часть жизни я обсуждала с психологами, что мне со всем этим делать. С мамой, в смысле. И тогда, когда в студенчестве я еле наскребала на прием у начинающего терапевта, и тогда, когда могла ходить к лучшим из лучших, я пыталась понять, что у нас происходит с мамой. Как это понять, как это улучшить. Почему любое общение с ней приводит к ссорам, слезам, моим расставаниям с мужчинами и глобальному ощущению полной жизненной катастрофы.

Ну, знаете, до смешного доходило. Пеку маме на день рождения пирог — потрясающий цветаевский яблочный пирог, ничего вкуснее я сроду не ела, погуглите рецепт. Приходит мама, видит его — и категорически отказывается пробовать. Делает и бровью, и мизинчиком такой едва уловимый брезгливый жест: «Вареная сметана? Нет, спасибо, я такого не ем!» А через неделю звонит и взахлеб, взахлеб рассказывает о том, как дочка подруги — такая умница! — испекла ей в подарок невероятной роскошности торт, как все гости умирали от восхищения и «я взяла для тебя рецепт, может, у тебя получится приготовить…» Ну и понятно, что это тот самый рецепт. В ту яблочную осень он внезапно стал очень популярен, и пекли его абсолютно все.

Вся моя жизнь, даже в те моменты, когда я этого не замечала, была заполнена попытками испечь маме такой пирог, который ей покажется лучше и вкуснее пирогов всех остальных знакомых и незнакомых ей девушек. За этим я и ходила к психологам: что мне нужно изменить в себе, чтобы наконец мама начала мной гордиться, поддерживать меня, доверять мне… любить меня? Вот на последнем я и срывалась. Как только мы с терапевтами подходили к мысли, что, возможно, дело не в том, насколько вкусные пироги я пеку, а в том, что мама меня банально не любит, как я срывалась. Бросала терапию, возмущалась: да как они смеют! Единственное, в чем я была полностью уверена, так это в абсолютной и безусловной маминой любви. И билась об эту возможную, обещанную любовь, которую получают хорошие, правильные дочери, карабкалась к вожделенной вершине, обдирая ногти на пальцах и коленки в кровь.

А потом — после одного в общем не такого уж и значительного эпизода — я как-то в один момент и очень отчетливо поняла то, к чему психологи пытались подвести меня еще много лет назад. Нет никаких сложностей, нет никаких тонкостей. Все до банального просто: мама меня не любит. Жить с этим невероятно, мучительно тяжело. Ты как будто лишилась основы, как будто от тебя отрезали всю твою прошлую жизнь, будто все твои воспоминания и чувства оказались ложными, весь поколенческий опыт растворился в пустоте. И вот ты висишь в космосе, абсолютно голый, и вся твоя история, и история твоих детей, и истории внуков — начинаются только с тебя. Потому что в моем сознании, мама — это любовь. А раз нет любви, то и мамы в общем никогда не было.

И при всей невыносимости подобного одиночества от этой мысли внезапно стало гораздо легче. В моей жизни нет гонки за мамину любовь и нет больше попыток ее завоевать, оправдать ожидания, быть хорошей. У меня есть моя жизнь, мои дети, мой муж, мой дом, моя работа и мои беговые кроссовки. А что еще нужно человеку для счастья?

Нелюбимый ребенок.

Дети все воспринимают иначе. Где-то проще, где-то более болезненно. Нелюбовь мамы — самого родного и близкого человека — может ощущаться кожей, когда мама кричит и наказывает без повода, когда слышишь из маминых уст столько грубых обидных слов, когда ты — дочь, а мама всегда более ласкова с братом, а с тебя всегда спрос выше.

Ребенок все чувствует. И даже если открыто не говорить ему: «Я тебя не люблю!», ребенок знает, хотя и не понимает. Ребенок тянется к маме, подходит и обнимает. Мама всегда холодна, не говорит ласковых слов, не обнимает , никогда не хвалит.

Человек растет, взрослеет, понимает все больше, иногда в разговорах взрослых и проскользнет что-то вроде «…дочь родила, а я хотела сына, и отказаться жалко было, что люди сказали бы?» или «Я ее так тяжело родила, что не смогла полюбить». И вот человеку 20, 30, 40 лет. И все труднее отношения, все сложнее находить общий язык с мамой, и ей уже непросто скрывать раздражение.

Что делать?

Отказаться от общения? Переехать подальше и оборвать все связи? Не вариант. Мама, пусть и не любящая, все равно остается мамой. И ей в такой ситуации, наверняка, тоже не просто. Она ведь не испытывает к своему ребенку нежных чувств, так и не научилась любить, как все. И, конечно, винит себя за это. Но мама не кукушка, не бросила, не отказалась, воспитывала, как получалось, старалась отдать все, что только могла. Пусть она чаще бывала несправедлива, а в остальное время игнорировала.

Давайте постараемся справиться со сложившейся ситуацией ? Самое важное и самое сложное, что нужно сделать, это простить маму за ее отсутствующее чувство. И пусть умом понимаешь, что мама не отказалась, видимо, только потому, что боялась осуждения своего поступка окружающими. И пусть где-то внутри сидит уверенность, что если бы у родителей уже был ребенок того самого, желаемого, пола, тебе вряд ли дали бы шанс жить. Однако шанс дали и в роддоме не оставили. И воспитали. И заботились. Так что следующее, что необходимо сделать — поблагодарить маму за жизнь и за дом, за ее старания и за заботу.

Полюбить себя . Тоже не просто сделать. Всю жизнь недополучая ласку и любовь,человек, как правило, не очень хорошо к себе относится. Надо постараться преодолеть этот барьер. Для этого очень хорошо подходит следующий тренинг.

В момент, когда находишься в одиночестве и никто не может помешать. Отключаем телефон. Можно включить тихую спокойную музыку, как фон. Устраиваемся поудобнее, закрываем глаза. И представляем себя ребенком. Не вспомнить себя, а именно мысленно стать ребенком, вернуться в это состояние душой. И полюбить себя-ребенка всем сердцем, всей душой. Называть себя самыми ласковыми словами, смотреть в глаза, улыбаться. Окутать этого ребенка всей любовью, которой сейчас так не хватает. Обнять себя-ребенка, покачать на руках. Можно спеть колыбельную или сделать еще что-то, чего хотелось получить от мамы, но она не смогла дать. Вернуться в нынешнее состояние, сохранив вот это чувство любви и тепла.

Не зацикливаться. Необходимо прекратить постоянно думать о том, что мама не любит. Принять это, как данность, и отпустить. Это тяжело и больно — отпускать обиду. Но придется с ней распрощаться, чтобы открыть свое сердце счастью.

Полюбить маму. Да, как ни странно, а обида принимает облик любви, и мы сами, обижаясь, называем свою обиду любовью. Но обиду мы уже отпустили. Теперь надо впустить любовь. Для этого можно воспользоваться таким тренингом. Положить перед собой мамину фотографию или просто представить мамин образ. Вспомнить, как мама улыбается, двигается, какой у нее голос. Снова мысленно вернуться в детство и вспомнить редкие приятные моменты, вкусные мамины пироги или как мама сидит за рукоделием. Постараться думать о маме с нежностью.

Наладить отношения. Здесь все зависит от обстоятельств, которые есть в настоящем. Конечно, позвонить маме и с места в карьер: «Мама, я знаю, что ты меня не любишь , но давай поддерживать отношения!» — будет грубо, глупо и неуместно. А возьмем за правило звонить маме хотя бы раз в день и интересоваться ее самочувствием, делами, ее заботами? Это действительно был бы хороший старт. Рассказывать о своих делах, спрашивать совет или интересоваться маминым мнением. Пусть мама чувствует себя нужной. Когда любовь исходит от человека, она компенсирует любовь, которую человек недополучил извне.

Конечно, советы очень общие и надо подстраиваться под свою историю. А, кроме того, бывают совсем сложные ситуации, когда не получается уживаться с мыслью о том, что мама не любит. В таком случае лучшим выходом станет визит к психологу. Следует также принять во внимание и то, что людям свойственно ошибаться.

Иногда за «бесконечными пустыми придирками и вечным контролем» стоит желание опекать, тревога за ребенка и большая материнская любовь.

Не удалось найти решение своей ситуации с помощью этой, статьи?

Вы решили, что вам нужны изменения?

Надоело ходить по замкнутому кругу и наступать на одни и те же грабли?

Обращайтесь. Буду рада новым клиентам из любой точки планеты!

Скучно не будет!

Запишитесь на консультацию и мы вместе найдем выход:

Skype: Tatyana Oleinickova

[email protected]

https://vk.com/xooponopono

Вайбер: +3 8068-782-79-34

Я желаю Вам значительного улучшения всех параметров Вашей замечательной жизни!

Будьте Счастливы

triojizni.com

Ребенок с четырех лет хочет убить себя и родителей

Сильная тревожность, депрессия, голоса в голове и странные видения. Все эти симптомы, несомненно, указывают на серьезное расстройство психики. Тем страшнее, когда такое расстройство настигает ребенка.

С такой проблемой столкнулась американка Дженнифер Кристини. Ее сын, которому сейчас 10 лет, с четырехлетнего возраста страдает депрессией и говорит, что хочет убить ее. Об истории семьи Кристини сообщает, в частности, News Channel 4.

Дженнифер признается: все эти годы она рассказывала одну и ту же историю своей беды врачам, учителям и соседям, но нигде не находила сочувствия. Маленького Джованни (или Джанни, как зовут его родные) усыновили еще младенцем. Он выглядит младше, чем остальные десятилетние дети: у него щечки, как у херувима, и веснушки на носу. Он улыбается, когда с ним говорят о покемонах. А потом, покачиваясь и опустив глаза, он говорит: "У меня биполярное расстройство".

На вопрос о том, слышит ли он голоса, мальчик отвечает, что да, он слышит голоса, которыми говорят его мягкие игрушки. И это очень пугает его – даже музыка не может заглушить их. "Они совсем не дружелюбные", – говорит мальчик с недетской серьезностью, делая ударение на каждом слове.

Дженнифер и ее муж были очень счастливы, усыновив ребенка. Однако когда мальчику исполнилось полтора года, женщина поняла, что с его поведением что-то не так. Он был буквально одержим игрушками и одеждой: все время требовал надеть на него одну и ту же рубашку, и если мать пыталась надеть на него другую, ребенок отвечал приступом гнева.

Дальше становилось только хуже: мальчик не мог спокойно спать, но не из-за страшных снов. Днем и ночью приступы не оставляли его: ребенок постоянно кричал и плакал. "Друзья и соседи перестали общаться с нами. Они устали смотреть, как наш сын постоянно кричит. Мы не могли ничего сделать, кроме как бороться и ждать", – вспоминает Дженнифер. Семью поставили в очередь на обследование у специалиста.

Когда, наконец, пришло время обследования, медики сначала подумали, что ребенок страдает аутизмом. Джованни еще не было и пяти лет, когда ему назначили антидепрессанты. Но врачи все еще не были уверены, что именно происходит с ребенком. Через час после того, как мальчик принял первую таблетку, его мать поняла, какую ошибку она совершила, понадеявшись на помощь лекарства. "Приняв таблетку, он сказал: "Мама, я покончу с собой. Я больше не могу, хочу умереть. Пойду в лес и убью себя. Просто оставь меня где-нибудь на дороге, ладно?" И ему еще не было пяти!" – вспоминает Дженнифер. А однажды мальчик напугал родителей, заявив, что желает им смерти. С тех пор несчастная мать слышала подобные угрозы бессчетное количество раз.

В дальнейшем обследования у врачей ни к чему не приводили. Один из специалистов даже поставил мальчику диагноз, не встречаясь с ним лично. У Дженнифер скопился целый мешок препаратов, прописанных ее сыну. Но все лекарства эффективно действовали в течение нескольких дней, а потом переставали работать. "Такое чувство, будто никто не знал, как нам помочь, что делать и что они вообще делают. Это похоже на мозаику, которую ты собираешь, используя разные комбинации, но мозаика постоянно меняется по мере того, как Джанни растет", – рассказала Дженнифер. Она уже готова была принять любой диагноз, лишь бы только кто-нибудь точно сказал ей, что происходит с ребенком.

Родители с трудом нашли небольшую частную школу в Альбукерке, которая согласилась заняться обучением их сына. Она стала спасением для семьи Кристини и единственным шансом на социализацию для Джованни. Родители мальчика всерьез озадачились тем, как оградить от агрессии приемного сына двух своих дочерей пяти и семи лет. Когда он впадает в ярость, девочки разбегаются по своим комнатам и прячутся.

К сожалению, состояние Джованни только ухудшается. Его родители пока справляются, но их пугают мысли о будущем, когда они состарятся и не смогут контролировать состояние сына. "Лучше ему не становится. Мы надеемся на лучшее, но нужно быть реалистами. Что будет, когда ему исполнится 18 лет, когда он будет выше меня? Я боюсь этого. Каким он будет через восемь лет? Появится ли такое лекарство, которое ему поможет?" – говорит Дженнифер.

В данный момент Джованни поставлен диагноз: биполярное аффективное расстройство и шизофрения. Его родители все еще надеются на помощь, но не знают, куда еще могут за ней обратиться.

Источник: Vesti.ru, Kfor.com