Очень нервный ребенок 4 года что делать: Капризы и истерики детей 4 — 5 летнего возраста

Капризы и истерики детей 4 — 5 летнего возраста

Капризы (в переводе с французского прихоть, причуда) – стремление детей добиваться чего – то запретного, недостижимого и невозможного в данный момент.

Обычно капризы беспричинны, почти всегда сопровождаются плачем, криком, топаньем ног, разбрасыванием вещей.
Необходимо отметить самое главное: капризы детей 4 – 5 летнего возраста – это возрастной негативизм. Ребенок начинает делать все наперекор. Родители ведут его в одну сторону, а он идет в другую. Только что он требовал яблоко, но получив его, он отказывается его кушать.

Объяснение всему происходящему следующее:

• Все это называется утверждением своего собственного «Я».
• Позитивно ребенок утвердить свою личность пока не может и идет от противного «Вы так, а я – наоборот!».
• Ребенок хочет доказать, что у него тоже есть свое мнение, отличающееся от мнения взрослых.

Безусловно, этот период сложный как для детей, так и для родителей.
Но необходимо помнить:
*скоро этот период пройдет;
*необходимо к этому периоду отнестись с терпением и пониманием (Не сердимся же мы на ребенка, когда он капризничает при высокой температуре. Считайте, что у вашего ребенка временно повышен градус упрямства).

Тем не менее, родителям необходимо знать как правильно вести себя с детьми в этот период.
Предлагаем вниманию родителей ситуации поведения детей 4 – 5 лет и вместе формулируем правила «Как лечить детские капризы?»

ПРАВИЛА:

1. Первая ситуация

Мама 4 – х летнего Саши, гуляя с ним в парке, встретила знакомую, с которой давно не виделась. Они разговорились. Саша почти сразу стал капризничать, тянуть маму за руку со словами: «Ну, мама, пойдем!»…..

Как поступить в этой ситуации маме?

2. Вторая ситуация

Марина была долгожданным ребенком. Поэтому родители ее лелеяли, не чаяли в ней души, потакали всем ее капризам. Даже в 5 – летнем возрасте они одевали и раздевали ее сами, постоянно опекали ребенка. Но в определенный момент и родители и воспитатели заметили: ребенок стал очень капризным, постоянные истерики, слезы, непослушание.

Почему это происходит с девочкой?

3. Третья ситуация

Артему 4 года 3 месяца.
Артем стал капризным и упрямым ребенком. Причем, упрямство вспыхнуло остро и внезапно: ежедневные слезы, истерики.
Недавно в семье родилась девочка. Мама значительное время уделяет новорожденной Полине, т. к. девочка родилась недоношенной. А тут еще и беспричинные капризы Артема, которые «выбивают маму из колеи».

С сем, по вашему мнению, связаны капризы Артема и как помочь ребенку?

4. Четвертая ситуация

Мама 4 – х летнего Алеши каждый день, возвращаясь домой с работы, забирает ребенка из детского сада и идет с ним в магазин. И каждый день Алеша устраивает в магазине истерики: просит купить то одно, то другое, падает на пол, кричит, визжит и плачет.  Маме не остается ничего другого как купить ребенку все, что он просит.

Как избежать этой ситуации?

Вывод: семья играет решающую роль в развитии ребенка, оказывает решающее влияние на эмоциональное самочувствие ребенка.

Очень нервный пятилетний мальчик. Можно ли помочь? : alpha_parenting — LiveJournal

Приветствую уважаемое сообщество. Возникла проблема с почти пятилетним (4,8) сыном — повышенная плаксивость на грани истерики при взаимодействии с другими людьми. Точнее, проблема существовала всегда — просто, списывала на возраст и повышенную чувствительность. А теперь вот, на подходе к пятилетию, засомневалась, является ли подобное поведение нормой. Дело в том, что у наших ровесников в окружении подобных проблем не замечала — да, дети могут капризничать, злиться, лезть в драку, но так «по детски» в этом возрасте уже никто не реагирует.

Чтоб было понятнее, о чем я, приведу сегодняшний пример с площадки. Не поделили с другим мальчиком право раскручивать карусель. Мальчик выражал недовольство достаточно спокойно, а вот мой сын поднял ужасный крик, переходящий в визг. Дело замяли, успокоили. После этого еще долгое время в ответ на невинные вопросы, вроде «Может, пойдем уже домой?» или «Давай покатаемся на горке?» реакция была крикливо истеричной. Далее, я разговорилась со своей бывшей учительницей, нянчившей там же своего внука. Сын вдруг начала эту женщину прогонять с криками «Уйдите! Не смотрите на меня» и т.д. К счастью, женщина оказалась понимающей, так что, извинились, посмеялись вместе да разошлись без нравоучений. И подобное стало происходить все чаще. Понимаю, что сравнивать детей — дело неблагодарное. Но, на фоне спокойных самостоятельных пятилеток, мой ребенок существенно проигрывает. И самое главное, я не знаю, как ему помочь — я делаю все примерно так же, как и другие родители: выслушиваю, объясняю, разговариваю, обучаю правилам поведения в обществе. Только, почему-то другие дети в этом возрасте не прогоняют посторонних взрослых, не визжат по любому поводу, не плачут от любого падения. На всякий случай, уточню — сыновьи истерики я воспринимаю спокойно, с моей стороны принятие безусловное, он знает, что его любят. Просто, я очень беспокоюсь о том, что своим воспитанием где-то навредила ребенку и он не сможет построить без меня никаких отношений с окружающим миром. Уже сейчас вижу проблему — его ровесники не понимают такого поведения.
Попробую конкретизировать запрос сообществу: являются ли подобные эмоциональные реакции типичными для мальчика почти пяти лет? И как мне его обучить на людях выражать свою злость и досаду по другому, не столь шокирующе для окружающих? Простые объяснения не помогают.

На всякий случай, немного вводной информации. Семья полная: мама, папа, младший брат. В семье все спокойно, ровно, тихо и без стрессов.В основном, сын любит играть с нами или же сам. Бывает, возникает какое-то взаимодействие с другими детьми (обычно, на тему машин и гонок 🙂 ), чаще всего в роли ведомого. Сам к другим детям не тянется — интересуют только их игрушки, но никак не совместные игры. На площадке первым делом бежит меняться, потом с упоением играет чужими игрушками. Так было всегда, с самого начала площадочной жизни. Постоянных привязанностей с друзьями нет. Есть несколько детей, с которыми может поиграть. Но, всегда все игры заканчиваются его слезами по самым разным поводам.

Заранее благодарю за ответы.

Поведенческая терапия для детей с тревогой

Лекарства часто назначают детям с тревогой, как и взрослым. А лекарства — антидепрессанты обычно являются нашим первым выбором — часто помогают уменьшить тревогу. Но многие люди не знают, что когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) может быть очень эффективной для тревожных детей. На самом деле, для детей с легкой и умеренной тревожностью рекомендуется лечение когнитивно-поведенческой терапии. Для детей с выраженной тревожностью эксперты рекомендуют когнитивно-поведенческую терапию в сочетании с медикаментозным лечением. И в отличие от приема только лекарств, терапия дает детям инструменты для самостоятельного управления тревогой сейчас и в будущем.

Что такое когнитивно-поведенческая терапия?

Когнитивно-поведенческая терапия основана на идее о том, что то, как мы думаем и действуем, влияет на то, как мы себя чувствуем. Изменяя искаженное мышление и дисфункциональное поведение, мы можем изменить свои эмоции. С детьми младшего возраста наиболее эффективным может быть сосредоточение внимания в первую очередь на поведенческой части когнитивно-поведенческой терапии.

Чтобы понять, как работает когнитивно-поведенческая терапия, сначала нужно понять, как работает тревога. Серьезная невылеченная тревога имеет тенденцию со временем усиливаться, а не улучшаться, потому что ребенок усваивает, что избегание снижает тревогу, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Но по мере того, как ребенок — да и вся семья — стараются не вызывать эти страхи, они становятся только сильнее. Цель в CBT, по сути, до разучиться избегающее поведение.

Один из наиболее важных методов когнитивно-поведенческой терапии для детей с тревогой называется экспозиция и предотвращение реакции. Основная идея заключается в том, что дети подвергаются воздействию вещей, которые вызывают их тревогу, структурированными, поэтапными шагами и в безопасной обстановке. По мере того, как они привыкают к каждому из триггеров по очереди, тревога угасает, и они готовы брать на себя все более мощные триггеры.

Экспозиционная терапия очень отличается от традиционной разговорной терапии, в которой пациент и терапевт могут исследовать корни беспокойства в надежде изменить свое поведение. В экспозиционной терапии мы пытаемся изменить поведение, чтобы избавиться от страха.

Экспозиционная терапия эффективна при многих видах тревоги, включая тревогу разлуки, фобии, обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) и социальную тревогу.

Задира в мозгу

Для детей с тревожными расстройствами процесс начинается с помощи им и их родителям отстраниться от беспокойства и начать думать о нем как о чем-то отдельном от того, кем они являются. Один из способов, которым я это делаю, состоит в том, чтобы заставить их представить это как «хулигана в мозгу», и я поощряю детей давать хулигану имя и говорить с ним. Дети, с которыми я работал, называли его Ведьмой, Мистером Босси, Чаки, Джокером, а в случае с некоторыми подростками имена, которые я не могу здесь повторить.

Мы объясняем, что собираемся учить навыкам обращения с агрессором, давая детям представление о том, что они могут контролировать свою тревогу, а не она их.

Также важно помочь детям понять, как тревога влияет на их жизнь. Я могу наметить то, что ребенок не может делать из-за своих страхов — например, спать в собственной постели, или пойти в гости к другу, или разделить трапезу со своей семьей, — и то, что он при этом чувствует. Важно помочь детям понять, как работает их тревога, и завоевать их доверие, потому что следующий шаг — преодоление их страхов — зависит от того, доверяют ли они мне.

Следуя замечанию Роберта Фроста о том, что «единственный путь — это пройти», экспозиционная терапия медленно и систематически помогает ребенку столкнуться со своими страхами, чтобы он научился терпеть свою тревогу до тех пор, пока она не утихнет, вместо того, чтобы реагировать поиском утешения, бегством, избеганием или участие в ритуальных действиях, таких как мытье рук.

Как работает экспозиционная терапия?

Первый шаг — определение триггеров. Мы разрабатываем «иерархию страхов» — ряд возрастающих проблем, каждая из которых терпима и которые вместе приводят к значительному прогрессу. Вместо того, чтобы мыслить в черно-белых тонах — я не может прикасаться к собаке или я не могу пересечь мост — детей просят оценить степень сложности. Например, мы можем спросить ребенка, который боится заразиться: «По шкале от 1 до 10, насколько сложно будет коснуться дверной ручки одним пальцем? Прикоснуться и открыть дверь?

Ребенка, который боится рвоты, можно спросить: «Насколько сложно будет написать слово рвота?» Если это 3, то фраза «Меня сегодня вырвет» может быть 5. Посмотреть мультфильм о том, как кого-то рвет, можно оценить на 7. Посмотреть реальное видео, где кого-то рвет, можно поставить на 9.. На вершине иерархии, скорее всего, будет еда, которая, по мнению ребенка, вызовет рвоту. Оценивая эти различные страхи, дети приходят к выводу, что некоторые из них менее экстремальны и более управляемы, чем они думали.

Далее мы подвергаем ребенка воздействию триггера в его самой мягкой форме и поддерживаем его до тех пор, пока тревога не утихнет. Страх, как и любое другое ощущение, со временем ослабевает, и дети обретают чувство мастерства, когда чувствуют, что тревога ослабевает.

Интенсивное лечение

С ребенком, который сильно встревожен — который, например, может едва выйти из комнаты из-за страха, что его родители умрут, или должен мыть руки десятки раз в день, чтобы избежать заражения — я могу работать с ним несколько раз в неделю, по несколько часов подряд. Мы делаем снимки в офисе, а затем, когда ребенку достаточно комфортно, делаем их на улице.

Например, для человека с социофобией мы можем выйти на улицу в глупых шляпах или выгуливать банан на поводке. Для тех, кто боится заражения, мы можем вместе поехать на автобусе или пожать руку незнакомцам, а затем съесть чипсы, не помыв их.

После того, как мы проработали несколько экспозиций и они почувствовали себя более уверенно, я даю домашнее задание, чтобы попрактиковаться в том, что мы делали на сеансах. Мы хотим, чтобы дети действительно овладели своими экспозициями, прежде чем двигаться вверх по лестнице. И родителей учат помогать детям прогрессировать, поощряя их терпеть тревожные чувства, а не вмешиваться, чтобы защитить их от беспокойства.

Лечение легкой и средней степени тяжести обычно занимает от восьми до двенадцати сеансов, и некоторые дети добиваются большего прогресса, если они также принимают лекарства для снижения беспокойства, что может сделать их более способными участвовать в терапии.

Важно понимать, что экспозиционная терапия — это тяжелая работа как для детей, так и для их родителей. Но по мере того, как страх уменьшается, дети возвращаются к тому, что им нравится, и семья получает обратно ребенка, которого, как они боялись, они потеряли — и это большая награда.

Тревожность у детей: что нормально и когда обращаться за помощью

Первый день в школе. Первый раз в бассейне. Неожиданная встреча с гигантской собакой.

Многие ситуации заставляют детей нервничать и чувствовать себя некомфортно. Но как родители узнают, что ребенок страдает от беспокойства, которое требует профессионального внимания? Вот как отличить ребенка и обеспечить ему необходимый уход.

При нормальной тревожности у детей

Некоторая степень тревожности у детей скорее уместна, чем вызывает тревогу. «Для детей нормально иметь страхи, которые приходят и уходят на протяжении всей их жизни», — говорит Тамар Чански, доктор философии, психолог и автор книги «Освобождение вашего ребенка от беспокойства » (2014). «Обычно происходит то, что ребенок сталкивается с новой ситуацией, и ему нужно некоторое время, чтобы узнать об этом, поработать с ней и привыкнуть к ней». Например, ребенок, который никогда раньше не встречал собаку, может бояться общения даже с дружелюбным щенком.

Иногда тревога полезна: она может помочь как детям, так и взрослым ориентироваться в опасных сценариях. «Чувство беспокойства или беспокойства необходимо, чтобы быть человеком. Если бы вы не чувствовали беспокойства, когда добирались до края обрыва, ваша родословная тут же прервалась бы», — говорит Дебора Гилбоа, доктор медицинских наук, педиатр и ребенок. эксперт по развитию.

Гильбоа добавляет, что беспокойство может оказаться полезным даже в социальных ситуациях. Например, если ребенок становится свидетелем того, как его друга дразнят, его беспокойство по поводу такого жестокого обращения может вынудить его вмешаться, чтобы утешить или защитить своего друга. «Мы дошли до точки в обществе, когда мы думаем, что тревога означает, что мы, как родители, сделали что-то не так», — говорит Гильбоа. «Но есть определенные обстоятельства, при которых я надеюсь, что мои дети будет чувствовать тревогу.»

Когда родители должны быть обеспокоены тревожностью

Эксперты отмечают два красных флажка клинической тревожности: избегание и крайний дистресс. Мама из Техаса Бет Телихо вспоминает, как ее сын Сойер, которому сейчас 10 лет, пошел в начальную школу. Он с удовольствием посещал первые пару дней. Но потом по дороге в школу у Сойера начались нервные срывы. «Он задыхался и плакал, говоря: «Я не могу, я не могу», — говорит Бет. «Выражение его лица было таким отчаянным, как будто он физически не мог войти в школу».

Сын Сары Фаррелл Бейкер, 5 августа, страдает аутизмом и имеет проблемы с сенсорной обработкой. Мальчик не любит громкие звуки, особенно смыв туалетов и сушилки для рук в общественных туалетах. «Он бы очень расстроился, если бы мы пошли в туалет, — говорит Сара. «Просто нахождение в среде, в которой он ожидал громких звуков, может вызвать у него тревогу».

Детские тревожные расстройства делятся на несколько типов, включая генерализованные, сепарационные, социальные и специфические фобии, по данным Американской ассоциации тревоги и депрессии. Хотя разные расстройства могут проявляться по-разному, вот несколько наиболее распространенных симптомов:

• Избегание определенных действий, ситуаций или людей
• Склонность беспокоиться о том, что может пойти не так в любом сценарии
• Беспокойство или страхи, которые мешают нормальной повседневной деятельности
• Постоянный дистресс, несмотря на заверения взрослого
• Проблемы со сном ночью или настаивание на том, чтобы спать с родителями
• Физические симптомы, такие как головная боль или боль в животе, которые не связаны с другими заболеваниями.

К счастью, большинство детей, у которых диагностированы тревожные расстройства, перерастают их, если они живут в благоприятной среде и получают соответствующее лечение. Узнайте больше о признаках эмоционального расстройства, разработанных Кампанией по изменению направления, инициативой по повышению осведомленности о психическом здоровье, соучредителем которой является Aetna.

Что

не делать, когда ребенок беспокоится

В тот или иной момент каждый родитель совершал ошибку из лучших побуждений, которая только ухудшала ситуацию. Например, вы можете быстро отмахнуться от эмоций подростка или назвать их «неправильными», — говорит Гильбоа. никогда не работает».

Давление на ребенка, чтобы он чувствовал себя определенным образом, может заставить его скрывать свои настоящие эмоции. Это может затруднить осознание серьезности проблемы. «Если наши дети не могут выразить свои чувства нас и зная, что они будут услышаны, мы никогда не узнаем, испытывают ли они настоящую тревогу, требующую внимания», — говорит она.

Другие родители могут быть слишком готовы приспособиться к своим детям, просто избегая ситуаций, вызывающих тревогу. Это тоже может иметь неприятные последствия. Когда дети перестают ходить в бассейн с друзьями, потому что боятся воды, или избегают ночевок, потому что им неудобно в темноте, эти ограничения могут усилить их тревогу. «Невозможность делать то, что делают другие люди, вызывает настоящий стресс, — говорит Чански.

Если не диагностировать и не лечить, ребенок с тревожным расстройством подвергается повышенному риску опасного поведения, такого как членовредительство, злоупотребление психоактивными веществами и травля. «Они вырабатывают негативные стратегии выживания», — говорит Гилбоа.

Как справиться с тревогой у детей

Первый шаг — признать состояние вашего ребенка, чтобы вы могли узнать о нем больше. «С какими бы трудностями ни столкнулись наши дети, мы хотим, чтобы они разработали позитивные стратегии выживания», — говорит Гилбоа. «Название проблемы делает это проще».

Как правило, для определения проблемы требуется профессионал. Это может быть школьный психолог, педиатр или терапевт. Консультации творили чудеса для Сойера. И он, и Август теперь осознают свою тревогу и используют творческие тактики, чтобы справиться с пугающими ситуациями.

Если вы являетесь участником Aetna, врачи первичного звена могут провести обследование психического здоровья. Лечение тревоги покрывается программой Aetna Behavioral Health.

Как различаются симптомы тревоги, так и варианты лечения. Дети могут быть направлены к разговорному терапевту или им могут потребоваться лекарства. Некоторые дети находят утешение в упражнениях на внимательность или рисовании картинок.

Дочь Кэтрин Лихейн Мара, которой сейчас 14 лет, страдала от болей в животе в средней школе и приступов плача, когда пришло время делать домашнее задание. Ее тревожный диагноз стал облегчением. «Мара чувствовала себя уверенной, потому что знала, что что-то происходит, — говорит Кэтрин.